К понедельнику масленичной недели устраивали горы, висячие качели, балаганы для скоморохов, столы со сладостями. И хмурых лиц, как сейчас, на улицах города не было - примета плохая. Не кататься с гор и на качелях, не потешаться над скоморохами значило в старину – жить в горькой беде, а на старости лет лежать на смертном одре или сидеть калекой без ноги.
Не обязательно было печь блины с понедельника, это могли позволить себе только богатые семьи. Но в четверг не испечь блинов - преступление против обычаев Масленицы. И опару нужно ставить не простую, а секретную. В старину опару готовили ночью, из снега или на речной воде (экологическая обстановка позволяла), и все это в величайшей тайне даже от членов семьи. Малейшая неосторожность стряпухи наводила на хозяйку тоску на всю Масленицу.
Во вторник, на Заигрыши, гуляла молодежь. Знакомилась, заглядывалась, присматривалась. Девушки обязаны были показать свой веселый нрав и женскую привлекательность - вплоть до самых неприличных способов, в зависимости от фантазии и полученного в семье воспитания. В «приличных» семьях братья еще с утра строили горки для сестер, а от дома к дому ходили «позыватки» - специально назначенные люди, через которых хозяева приглашали друзей в гости. Впрочем, и «позыватки» в накладе не оставались, в каждом доме их должны были угощать блинами и вином.
Вообще Масленица - праздник церемоний. Чтобы дать понять родне девушки, что парень с приглашающей стороны имеет к ней самые серьезные намерения, через «позываток» девушка приглашалась покататься с горок. Ответ: «А у нас самих горы строены, гости приглашены» означал для парня «от ворот поворот». Ну просто отказные «гарбузы» в украинских селах! Вообще все масленичные забавы настроены были на будущее сватовство, создание на Красную Горку, после Великого поста, новой семьи.
Масленица была разорительным праздником для семей, в которых было много девушек. Это сейчас в семьях один-два зятя, а в старину на третий день Масленицы - Лакомку - теще приходилось приглашать семь-восемь зятьев, да толпу молодежи им в компанию, да ряженого медведя - чем не свадьба... Отсюда и пошла поговорка: «Хоть с себя все заложи, но Масленицу проводи»! Считалось, что в Масленицу, а особенно на Лакомку, нужно съесть столько, сколько душе угодно, или, как говорили в народе, «сколько раз собака хвостом махнет».
В четверг начинался широкий разгул: катание по улицам, кулачные бои и разные обряды, чаще всего - с обязательной выпивкой. Например, крепили к огромным саням столб, привязывали на него колесо, а на колесо сажали мужика – балагура и затейника с вином и калачами, а вслед за этим «поездом» с песнями тянулся народ. В Сызрани традиционно колядуют на Рождество и христосоваются на Пасху, а в старое время дети, нарядившись, ходили в четверг от дома к дому и пели колядки: «Трынцы-Брынцы, пеките блинцы!». Пары, только что поженившиеся, чей семейный стаж не превышал одного года, должны были участвовать в странном по нынешним временам обряде: к молодухе по очереди подходили все мужчины, желающие принять участие в обряде, и крепко целовали ее - учили, так сказать, неопытную молодежь. Муж стоял рядом, смотрел на это групповое безобразие и, по условиям обряда, не смел сердиться.
В пятницу, на Тещины вечерки, зятья угощали матерей своих жен. Причем пригласить тещу нужно было с максимальным почетом, уж тут приходилось и фантазию проявить.
В субботу, на Золовкины посиделки, молодая (именно молодая) невестка приглашала к себе и сестер мужа - золовок, да заодно уж и всю родню. И гостей для их веселья: если золовки незамужние, то и гостей незамужних, и наоборот. Семейный статус в то время пользовался большим уважением.
В последний день Масленицы, или Прощеное воскресенье, все просили прощения друг у друга. Новобрачные должны были посетить родню, сватов и дружек и одарить их за свадебные подарки. Также положено было дарить подарки куму и куме. Считалось, что кума в этот день порадует полотенце, а куму - кусок мыла. Жгли чучело Масленицы и пепел развевали над полями, для лучшего урожая. И костер должен быть особым, не из дров, а из соломы и старых вещей.
Вечером все просили прощения друг у друга, освобождаясь от обид, накопленных за год. И подходили к Великому посту с легкой душой и чистым сердцем.
