Поклянись, что тебя не убьют…

Слушать стариков интересно. Они жили совсем в другое время, совсем другой жизнью, жили честно и правильно и ставили перед собой большие, настоящие цели: если строить, то не меньше чем Днепрогэс, если воевать, то с половиной мира и только за свою Отчизну, если любить – то один раз и на всю жизнь. 

 

Девочка из маленькой деревни в Пензенской области с красивым, не сельским именем Полина рано покинула родной дом: в селе продолжить начальное образование было невозможно, а девочке хотелось учиться, выйти в люди. Сначала - пензенская школа, потом  нескольких молодых студенток «завербовали» в самарский мединститут. Это потом Полина поняла: страна готовилась к войне, и ей нужны были военные врачи. А в тот момент радовалась, что довольно легко, почти без конкурса смогла поступить в высшее учебное заведение, потом – в военно-медицинскую академию. В 18 лет все легко… Девушка прыгала с парашютом, лихо скакала на лошади и поначалу совсем не думала о парнях. В те годы личной жизни вообще придавали мало значения, на первом месте были учеба, высокие цели… Карьера, как сказали бы сейчас, но то, к чему стремились комсомольцы 30-х гг, можно было бы назвать карьерой души. Впрочем, за красавицей Полиной бегали многие парни, она остановила выбор на одном, как ей казалось – навсегда. Она понимала, что это не любовь, но так хотелось почувствовать себя взрослой невестой. 

 

- Жених мне сказал, - лукаво улыбается эта очень живая, энергичная женщина, - что свадьбу мы сыграем только через два года. И поставил условие: пусть он у меня станет первым мужчиной и я у него – первой. Я согласилась, но потом… Словом, потом все пошло иначе. 

 

По окончании академии военврача III ранга Полину направили служить в Ленинградский военный округ, в 20-ую танковую бригаду.  Прямо на границу с Финляндией, на знаменитую с пушкинских времен Черную речку. Все понимали: война с финнами неизбежна. Если не за присоединение всей республики к Советской России, то хотя бы за земли Карельского перешейка, которые в случае войны обеспечат безопасность Ленинграда. 

 

Все-таки женщина – она и на войне женщина. Полина Николаевна долго и с удовольствием рассказывает о первой в своей жизни военной форме. В свои 96 лет она помнит, какой длины был ее меховой полушубок, как шли ей знаки отличия. Предстоящей битвы Полина не боялась: наоборот, было интересно. Там, на финском фронте, она встретила Его. Молодой офицер-политрук Валентин Аносенко, ленинградец-интеллигент высшей пробы выделялся среди многочисленных поклонников 20-летней девушки-военврача. 

 

- Он так активно ухаживал за мной, - вспоминает Полина Николаевна, - что я забыла все свои принципы, все, чему учили родители. Уж больно парень был мне по сердцу… Наутро мой политрук повел меня в ЗАГС. Мы расписались тайно, в армии браки не приветствовались. Но нас «сдала» моя подчиненная медсестра, и Валентина тут же перевели в соседнюю часть. Мы виделись редко, встречались тайком. При каждом удобном случае я убегала из своей части и несколько километров шла пешком, крадучись, чтобы увидеть своего мужа. 

 

Между тем дела на финском фронте шли неважно, финны одерживали одну победу за другой. Советское командование решило сгруппироваться, активизировать наступление. Женщин решено было отправить в тыл. 

 

«Эта женщина многое знала,

Эта женщина все понимала,

Но, вцепившись в рукав, умоляла:

«Поклянись, что тебя не убьют!»

 

- Валя решил отправить меня к своей матери в Ленинград. Он написал в письме: «Мама, это – моя жена. Я ее люблю так сильно, что прошу тебя – полюби и ты ее, как меня», - Полина Николаевна рассказывает вроде спокойно, но руки, плечи дрожат, выдавая ее волнение. – Он уже тогда знал: мы больше никогда не увидимся. Неизвестно, откуда, но знал. 

 

 Финская, или «зимняя», война 1939-1940 гг окончилась победой Советского Союза. Потери с советской стороны были значительно больше, чем со стороны Финляндии: раненых, больных, обмороженных – 248 090 человек,  убиты или умерли в санитарных поездах – 65 384 человека, почти 16 тысяч умерли в госпиталях, 14 тысяч пропали без вести. Всего безвозвратных потерь 95 348 советских воинов, среди них – молодой политрук из Ленинграда Валентин Аносенко. 

 

«А мужчина в ответ улыбнулся,

Странно глядя куда-то вперед.

Не убьют», - он сказал и запнулся,

Потому что вдруг понял, что врет»

 

Мать, когда узнала, просила сноху об одном: привези мне сына. И 20-летняя девочка дошла до командующего округа, выбила пропуск в Финляндию, нашла нужных людей, нашла могилу, заставила провести эксгумацию. Она сама переложила тело мужа в дорожный ящик; в свои 96 лет помнит каждый кровавый след на его лице, каждый звук опускаемого тела. Девушка привезла тело сына матери, а сама решила свести счеты с жизнью. 

 

- Я украла в госпитале настойку опия. Я не хотела больше жить на той земле, на которой его нет.

 

 

Полину откачали, даже чуть не арестовали за тот поступок. Сколько лет прошло, но смириться со смертью мужа она так и не смогла. Тем не менее, это была сильная женщина, она решила начать жизнь сначала. У красавицы Полины не было отбоя от кавалеров. Она выбрала самого достойного и вышла за него замуж. Но – не сложилось. Началась война с фашистами, и новый муж вскоре погиб на войне. В 23 года Полина второй раз осталась вдовой, похоронила дочь, которая из-за перенесенных матерью лишений родилась с тяжелым заболеванием. 

 

- Я словно инеем покрылась, - рассказывает Полина Соломатина. – Я не хотела больше иметь детей. Я не хотела больше терять. 

 

Третье замужество придет к ней гораздо позже, уже после войны, но ленинградца-политрука и свое недолгое счастье она не забыла и сейчас.

 

Полина Соломатина не шла с ружьем в атаку и не брала в бою рейхстаг.  Ее, беременную молодую женщину, летом 1941 года отправили рыть окопы. Героизм ли это? – а разве нет? Она отдала своей стране самое дорогое, что есть у женщины: семейное счастье, мужа, ребенка, здоровье. После войны и до 70-летнего возраста Полина Николаевна работала врачом в соседней Пензенской губернии, несколько лет назад переехала к родственникам в Сызрань.

 

 

В свои 96 лет она не первый и не сотый раз рассказывает о войне. И каждый раз она при этом заново хоронит убитого мужа, каждый раз теряет искалеченную фронтом дочь. Может, хватит использовать ветеранов, может, просто пожалеть стариков и не лезть им в душу? Сколько им жить осталось…