В Китае за 6 лет борьбы с коррупцией под следствием оказались 1,3 млн чиновников.
В руководстве компартии Китая есть понимание, что вопрос коррупции — это вопрос жизни и смерти власти. Конечно, прекратить разворовывание государства полностью невозможно. Но Си Цзиньпин и всё его окружение понимают: если коррупцию не ввести в какие-то разумные рамки, то их режиму, стране в целом нормальное будущее не гарантировано. То есть власть просто проявила политическую волю. Более того — ею созданы реальные механизмы для того, чтобы эту задачу решать.
В Китае кроме прокуратуры, системы судов существует два мощнейших комитета. Первый - вроде комитета по партийному контролю, который занимается коррупцией, анализирует уровень жизни, расходы и характер поведения членов партии. Второй — комитет гражданского контроля. Он ведёт расследование с другой стороны: анализирует деятельность компаний, гражданских организаций — их коррупционные связи во власти, схемы вывода капиталов за рубеж и проч.
Оба эти органа имеют право возбуждать дела, проводить расследования, в том числе и проверять многомиллиардные контракты на расходование бюджетных средств. Ведь коррупция в Китае в первую очередь — это бонусы и премии, которые выписывает себе руководство госкомпании, откаты, которые получают структуры, участвующие в каких-то крупных проектах, крайне дорогие подарки.
Все эти вещи как раз и находятся под плотным контролем.
Ещё один очень важный элемент китайской борьбы с коррупцией: для компетентных органов практически нет неприкасаемых, каких-то запретных регионов и отраслей, куда бы не могли прийти следователи. Арестовывают порой людей высочайшего уровня - кандидатов в члены политбюро, руководителей провинциальных партийных комитетов, крупных бизнес-менеджеров.
Пожизненный срок получил Чжоу Юнкан — в прошлом главный куратор безопасности (тех же вопросов коррупции) в китайском руководстве, некоторые его называли даже третьим человеком в партии. Вот уровень: это вам не рядовые взяточники.
Вообще всех коррупционеров в Китае делят на три группы: «мухи» — это мелкие взяточники, «тигры» — это те самые проворовавшиеся партийные боссы и «лисы» — те, кто ухитряется вывести капиталы за границу.
А про эффективность китайских механизмов можно судить хотя бы по тому, что за 6 лет в КНР под следствием по обвинениям в коррупции оказался 1 млн 300 тыс. человек, из них 76 высших министров.
Есть ещё один - очень важный момент. Си Цзиньпин развернул пропаганду другого образа жизни. То есть теперь стыдно и опасно показывать своё богатство, роскошь, устраивать какие-то свадьбы детей, как это делали ещё в эпоху Ху Цзиньтао, тратя совершенно немыслимые суммы.
В какой-то момент обогащение властной элиты в стране приняло просто гигантские масштабы. Чиновники покупали новейшие роскошные автомобили, играли на биржах.
Скромность, понимание того, что член партии должен удовлетворяться самыми простыми вещами, — это сегодня китайская норма. Что, кстати, относится и к крупному бизнесу.
Те, кто этого не понимает, попадают в поле зрения тех самых двух контрольных комитетов.
Можно ли китайский опыт применять у нас? Вполне. И без гражданского общества здесь не обойтись. Борьба с коррупцией эффективна, только когда она носит всеобщий характер. Когда общество понимает, что коррупция — это не какая-то шалость, а то, что подрывает основы государства, ставит под угрозу его выживание. Плюс, конечно, нужны политическая воля и отсутствие каких-либо неприкасаемых фигур.
