Его удивительный голос ассоциировался в нашей стране с рок-н-роллом больше полувека — с тех еще пор, когда само это слово было под запретом. При этом он никогда не был частью какой-нибудь тусовки — чуть в стороне, ироничный скоморох, комментирующий в своих песнях и текущие события, и вопросы бытия.
Сегодня Александра Градского не стало.
Он родился 3 ноября 1949 года в Копейске Челябинской области, куда семья Фрадкиных (Градский — фамилия матери певца, умершей совсем молодой; Александр взял ее в память о ней в 1963 году) попала в эвакуацию. Семья в 1957 году переехала в Москву, несколько лет юный Саша жил у бабушки по материнской линии в подмосковном Расторгуево (ныне Видное). Именно в то время будущий «отец русского рока» впервые познакомился с песнями Элвиса Пресли и Билла Хейли, а чуть позднее пришли и «битлы» с «роллингами». Нелегальные пластинки «на костях» и сделанные едва ли не через микрофон магнитофонные записи очаровали Сашу — уже в 1965 году он создает собственную группу «Славяне», как считают летописцы отечественного рока, третью по счету в стране. И именно он одним из первых набрался смелости начать петь на русском — остальное, как говорится, уже история.
Градский не любил журналистов (изобретение издевательского термина «журналюги» приписывают именно ему), но мало кто из пишущих в нашей стране о музыке сумел пройти мимо его величественной во всех смыслах фигуры, возвышавшейся над «средним уровнем» культурного ландшафта. Его, наверное, можно было бы назвать культовым артистом, в том смысле что в течение десятилетий его почитали едва ли не как божество. Впрочем, для понимания Градского слушателю требовался известный и довольно высокий уровень интеллекта и интеллигентности. Увы, в последние годы таких становится все меньше... Однако сам Александр Борисович прилагал все возможные усилия, чтобы сохранить лучшее в людях, в том числе и участвуя в качестве судьи в популярном шоу «Голос».
А судьей в том, что касается музыки, он всегда был строгим и не приемлющим компромиссов. Как вспоминал (явно несколько обескураженный) Юрий Лоза, «Градский пошел на концерт группы «Аэросмит» и ушел с четвертой песни, потому что солист не попадал ни в одну ноту». Для него действительно не существовало каких-то признанных авторитетов, прежде всего потому, что сам он имел непререкаемый авторитет, основанный и на безупречном вкусе, и на абсолютном музыкальном слухе. В конце концов, сам Градский был признан «Звездой года» британским изданием Music Week еще в 1975-м, во времена гонений на рок в СССР, времена, когда даже Алла Пугачева была все еще мало кому известной солисткой эстрадного оркестра (по иронии судьбы в том же году вышел и переломный для Aerosmith альбом Toys In the Attic).
Впрочем, на родине он уже был полноценной звездой — во многом благодаря тому, что Андрей Кончаловский рискнул пригласить длинноволосого 25-летнего очкарика (даже не члена Союза композиторов) писать музыку и исполнить песни к своему «Романсу о влюбленных». Градский блестяще справился с задачей — после выхода фильма он буквально проснулся знаменитостью. Впрочем, его группа «Скоморохи» уже имела к тому времени приличную для любительского коллектива известность — на концертах они неизменно срывали овации, которым позавидовал бы и «сам дорогой Леонид Ильич», не говоря уж о советских эстрадниках. Как уверяли поклонники, «Градский может спеть даже передовицу «Правды». Он, однако, выбирал более солидные источники — стихи Рубцова, Саши Черного... Да и его собственные тексты вполне вписывались в традицию русской поэзии — по самому гамбургскому счету.
Он никогда не был ни «советским», ни «антисоветским», а песни Пахмутовой и Добронравова, которые менее одаренные (или более циничные) певцы норовили превратить в трескучие «партийные гимны», он наполнял душой, выносил на поверхность скрытое в них теплое, интимное чувство любви. Кажется, кроме него это удавалось разве что Анне Герман... При этом со всей своей строгостью он умел находить и поддерживать таланты. «Всегда верил, что в России есть достаточно одаренных от природы людей, которые пока просто незаметны», — говорил он в интервью.
У него было почти физиологическое, нутряное чувство прекрасного, именно поэтому, наверное, он никогда и не вписывался в «общую картину», оставаясь чуть в стороне — и впереди. В соединении со столь же врожденным перфекционизмом оно делало Градского почти идеальным артистом. Во времена, когда «звездой» может стать едва ли не каждый, кто умеет загрузить видео со своим кривлянием в соцсети, такое сочетание выглядело для многих архаичным, но парадоксальным образом становилось и все более востребованным. Публика начинает уставать от «артистов» с татуировками на лбу; все чаще песни Градского можно было услышать и в телеэфире, и просто в компаниях, даже молодежных.
Увы, перенесенная в сентябре коронавирусная инфекция ослабила организм певца. На запись последних эфиров «Голоса» он приезжал уже в кресле-каталке. Внезапный инсульт нанес последний удар по здоровью Градского. «До «итога» есть еще немного времени», — иронизировал он в 2012 году. Увы, времени оказалось до обидного мало.
Источник: «Известия»
