Диалог:
Дочка: - Мама, а почему я не слышу, как бьется мое сердце?
Мать: - Потому что ты едва успела родиться, счастье мое, и сердце твое остановилось…
Дочка: - Мамочка, что же случилось?
Мать (закрывая ребенка руками): - Тебе был один месяц. Когда мы шли из лагеря, конвойный вырвал тебя из моих рук и, на моих глазах, бросил тебя в снег, в канаву!
Дочка (вытирая матери слезы): - Ты плакала?
Мать: - Я кричала…
Невозможно спокойно смотреть на инсценировки, подготовленные школьниками к Дню жертв политических репрессий. На прошлом нашего города лежит несмываемое черное пятно: в Заусиновском овраге есть место, где в 1937 году расстреливали репрессированных людей.
По данным прошлогодних подсчетов, в нашем городе еще проживают 440 человек, признанных жертвами политических репрессий. Они полностью оправданы, их невиновность перед страной доказана. Тогда, в конце 30-х и 40-е годы, они попали под колесо большой и страшной политической машины. Это были дети родителей, объявленных врагами народа. Судя по годам рождения – совсем маленькие дети. Если сажали главу семьи, сажали и всех ее членов: жену, детей. Исключения были крайне редки. Женщин отправляли на каторжные работы в лагеря. Детей – или в лагеря, или в детские дома. Происходили страшные истории. Когда был арестован бывший нарком финансов Григорий Сокольников (чтобы понять масштаб должности – это все равно что арестовали бы Германа Грефа или Эльвиру Набиуллину) и его жена, писательница Галина Серебрякова, их малолетняя дочь два дня просидела в песочнице одна. Два дня! Никто из соседей элитного дома не подошел к замершему в ужасе 2-летнему ребенку, не приласкал девочку, не накормил. Люди боялись. Потом девочку забрала машина НКВД. Сокольникова заставили оговорить себя в троцкистском заговоре, пообещав за это не трогать семью. Обещание не было выполнено. Признав все обвинения, Сокольников получил срок – 10 лет без права переписки, после чего его по-тихому убили в тюрьме. Жена прошла 18 лет лагерей и ссылок, позже дочь смогла вырваться к матери и стала жить в ссылке с ней.
Арестам подвергались и беременные женщины. Рядом с Карагандой есть особое место, оно называется Мамочкино кладбище. Умерших и убитых детей хоронили, уложив в бочки: так проще было хоронить.
Сколько людей было расстреляно в Сызрани, не знает никто. Недалеко от места массовых убийств поставлен храм во имя Успения Божией Матери. Благодаря помощи АО «ТЯЖМАШ» недалеко от храма установлена памятная плита. Место постепенно облагораживается: неделю назад силами Комитета ЖКХ у плиты были посажены 19 саженцев - 5 голубых елей и по 7 обыкновенных елей и пирамидальных тополей. Но главные посадки выполнены у храма. По инициативе учителей и школьников школы № 14, а также юных журналистов из Дворца творчества рядом с храмом во имя Успения Божией Матери в 2011 году была заложена «Аллея памяти» жертв политических репрессий. Кураторами выступили педагоги Анжелика Зимина и Надежда Доронина. Сегодня у памятного знака прошла инсценированная гражданская панихида, после чего группа ребят почтила память жертв репрессий минутой молчания, а затем возложила цветы к памятному знаку. Затем на «Аллее памяти» прошла акция «Белые ленточки памяти». Это символический жест: дети привязывают к ветвям деревьев белые ленточки в память о невинно пострадавших и погибших в годы репрессий, в том числе и в нашем, сызранском Заусиновском овраге.
На гражданской панихиде звучали поэтические строки Анны Ахматовой. В 1939 году поэтесса, сама пострадавшая в годы репрессий, написала:
Семнадцать месяцев кричу,
Зову тебя домой,
Кидалась в ноги палачу,
Ты сын и ужас мой.
Все перепуталось навек,
И мне не разобрать
Теперь, кто зверь, кто человек,
И долго ль казни ждать.
И только пыльные цветы,
И звон кадильный, и следы
Куда-то в никуда.
И прямо мне в глаза глядит
И скорой гибелью грозит
Огромная звезда.
